И потому к женщине, как секс-символу, отношение было презрительное.
Свою принадлежность к женскому полу я воспринимала как страшную несправедливость – ошибку господа Бога. Попытки воззвать к гендерной принадлежности – ты же девочка! – воспринимала как личное оскорбление.
В подростковом возрасте заработала внушительный комплекс неполноценности, поскольку внешность моя не соответствовала стандартам. Приняв за принцип высказывание «Где ты ничего не можешь, там ты не должен ничего хотеть», я не просто не обращала на внешность внимания, но категорически отказывалась «выглядеть«.
И только в зрелом возрасте, получив достаточное количество пинков, я пришла к выводу, что внешний вид все же необходимо поддерживать в приличном состоянии. Визиты в парикмахерские были удовольствием достаточно дорогим по причинам дефицита как финансов, так и времени. Пришлось срочно осваивать технологии самостоятельного ухода за своей особой.
Это была еще та каторга. Задранные вверх руки немели и отнимались, пока я пыталась закрутить пряди на бигуди, а уж спать на них – это была мука, сопоставимая с казнями египетскими. Тушь для ресниц выедала глаза, а подводка размазывалась и модифицировалась в черные круги. (Качество косметики в совковое и перестроечное время – это отдельная тема.) Только когда наконец я разобралась в секретах технологии и руки приобрели уверенность, физиономия стала выглядеть более или менее прилично.
Но руки! Вернее – ногти! Мягкие, расслаивающиеся, покрытые белыми пятнышками! Визиты к маникюрше я инстинктивно оттягивала, сколько могла: ни разу не обошлось без порезов, а они вызывали обильное кровотечение, болели и долго не заживали. А угроза СПИДа! Но главное – презрительное отношение этих жриц красоты, которое далеко не все из них умели скрывать: обдумывая очередную глобальную проблему, ногти я сгрызала начисто.
Я завидовала женщинам с красивыми ногтями, но приходилось надевать маску «enfant terrible». Еще в детстве я нашла оправдание своей дурной привычке: у меня есть три признака гениальности: рассеянность, плохой почерк и привычка грызть ногти.
Боюсь, что и до сих пор бы я старалась спрятать руки от чужих глаз, если бы… моя подруга, разозленная нищенской оплатой и феодальными условиями учительского труда, не плюнула на него с высокой башни и не занялась, как она говорила, «ногтевым бизнесом».
Подопытным кроликом в освоении новой профессии она сделала меня.
Для начала мне нарастили ногти. Вот это было испытание! Спору нет, выглядели они потрясающе, лак с них не облезал неделями, а расписанные в соответствие с макияжем и нарядом, создавали потрясающий ансамбль. Но как же мне было тяжело! Нарощенные ногти оказались раза в три длиннее и толще собственных, они не позволяли мне заниматься домашней работой, мешали печатать на клавиатуре, даже взять в руки лист бумаги из пачки оказалось проблемой. А уж застегнуть крючок или втянуть нитку в иголку было вообще невозможно. Кроме того, они ломались!
Через 2 месяца я запросила пощады. Накладные ногти сняли. Но боже мой, что стало с моими собственными, родными! Несчастные превратились в тонюсенькие пластинки, неровные, словно изъеденные кислотой. Прикасаться к ним было больно. Мои возмущенные вопли были парированы саркастическим: Отрастут! Зато ты больше не будешь их грызть!
И вы знаете, действительно отросли. И не просто отросли, но выглядят так, что мне даже завидуют те, кому раньше завидовала я.
Дело в том, что за это время Марина (это моя ногтевая бизнесменша) овладела новыми технологиями, которые, как вы помните, отрабатываются на мне.
Во-первых, ногти мы восстановили. Оказывается, существуют средства, заставляющие ноготь быстро расти и не ломаться. А дальше перешли к технологии японского маникюра, который носит название P-shain (аббревиатура переводится на русский как «перманентное сияние, блеск»). В ноготь втирается специальная паста(на мой взгляд – глина-глиной). Эта паста заполняет микроскопические поры, а потом ноготь покрывается кремниевой пудрой – запечатывается. В завершение поверхность полируют до зеркального блеска. Ноготь можно покрыть лаком – держаться будет намного дольше обычного, а можно не покрывать – он и без этого выглядит блестящим, здоровым, и крепким. Фирмы, которые специализируются на этом поприще (ищите в инете «P-shain»), предлагают все необходимое для японского маникюра: и пасту, и пудру, и пластинки для полировки в одном наборе.
Во-вторых, щипчики – орудие казни – мне больше не грозят. Мы перешли на безобрезной маникюр. Я тут почитала немного Маринины журналы и ахнула: его изобрели почти 60 лет назад! А мы…
Это очень просто. Всего и делов – нанести масло на кожицу лунки, минут через пять, когда эта кожица (она называется кутикула) размягчится, затолкать под нее заостренной палочкой «кутиклер» – состав, который так и называется – средство для удаления кутикулы,– подержать пару минут, а затем омертвевшую кожу убрать этой же самой палочкой, только обернутой ватой. Но для начала лучше сделать безобрезной маникюр в салоне: посмотрите, как это делают профессионалы.
Кутикулу надо хотя бы дважды в неделю смазывать маслом, иначе она может растрескаться и появятся заусеницы. По слухам, для начала можно даже подсолнечным, но оно полимеризуется, поэтому лучше специальным. «Масло для кутикулы» продается в магазинах косметики. Размягченную кутикулу сдвигают специальной палочкой из апельсинового дерева ( можно воспользоваться той, которой ваши руки обрабатывали в салоне). Впрочем, можно и собственным ногтем – я пробовала. При обрезном маникюре кутикула грубеет и нарастает быстро – организм стремится компенсировать потерю. А при такой процедуре кутикула практически перестает расти: следовательно, ваши ногти будут постоянно иметь ухоженный вид. Просто подпиливайте их регулярно. Это несложно.
И напоследок. Средств для ухода за ногтями множество. Но я видела ногти, обезображенные слишком жестким «удалителем кутикулы», приобретенным по дешевке на рынке. Впечатление малоприятное. Приобретайте лучше косметику известных фирм. Пусть дороже, но безопаснее.
